Ива́н Ива́нович Мещани́нов (24 ноября (6 декабря) 1883, Уфа — 16 января 1967, Ленинград) — российский и советский лингвист и археолог, действительный член Академии наук СССР (1932), член Совета Императорского Православного Палестинского Общества.
Иван Иванович Мещанинов | |||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|
Дата рождения | 24 ноября (6 декабря) 1883[1] | ||||||
Место рождения | Уфа, Российская империя | ||||||
Дата смерти | 16 января 1967(1967-01-16)[2][3][4] (83 года) | ||||||
Место смерти | Ленинград, РСФСР, СССР | ||||||
Страна |
|
||||||
Научная сфера | лингвистика, археология | ||||||
Место работы |
Институт живых восточных языков Институт антропологии, археологии и этнографии АН СССР Институт языка и мышления АН СССР имени Н. Я. Марра |
||||||
Альма-матер |
Санкт-Петербургский университет, Санкт-Петербургский археологический институт |
||||||
Учёное звание | академик АН СССР (1932) | ||||||
Научный руководитель | Н. Я. Марр | ||||||
Ученики | Керт, Георгий Мартынович | ||||||
Награды и премии |
|
Из дворян. Сын судебного деятеля Ивана Васильевича Мещанинова, выслужившего потомственное дворянство и бывшего сенатором.
Окончил 6-ю Санкт-Петербургскую гимназию с золотой медалью (1902)[5], два семестра стажировался в Гейдельбергском университете (1905), окончил юридический факультет Петербургского университета (1907), служил в Сенате, окончил Санкт-Петербургский археологический институт (1910). Начинал научную деятельность как археолог (поначалу любитель) и специалист по древним цивилизациям Кавказа и Причерноморья, где проводил раскопки. Перед революцией работал над систематизацией эламитских коллекций петербургских музеев. С 1910 по 1923 год заведовал историческим архивом Археологического института[6].
Один из учеников Н. Я. Марра как историк (некоторое время был секретарём Марра), в дальнейшем стал его главным официальным преемником как лингвист и теоретик «Нового учения о языке», а в условиях государственной поддержки марризма — фактический глава советской лингвистики.
С 1930 года — профессор Института живых восточных языков.
В 1932 году избран академиком АН СССР за исторические работы (минуя стадию члена-корреспондента; избрание его в Академию наук, как и годом раньше — слависта-марриста Н. С. Державина, обычно связывают с усилением официальных позиций Марра в начале 1930-х годов). В 1934 году стал секретарём Отделения литературы и языка АН СССР.
В 1933—1937 годах — директор Института антропологии, археологии и этнографии АН СССР. После смерти Н. Я. Марра, в 1935—1950 годах — директор Института языка и мышления АН СССР имени Н. Я. Марра (ныне его преемники — петербургский Институт лингвистических исследований РАН и московский Институт языкознания РАН). С заступничеством Мещанинова многие современники связывали то, что возглавляемый им институт, по сравнению с другими научными учреждениями, мало пострадал от репрессий 1937—1938 годов.
В 1941—43 гг. находился в эвакуации в Алма-Ате, преподавал в Казахском педагогическом институте.
В 1946—50 гг. — организатор и директор Дагестанского филиала АН СССР (Махачкала).
В 1945 году вместе с одиннадцатью другими академиками (от Петра Капицы до Трофима Лысенко) удостоен звания Героя Социалистического Труда (в соответствии с духом времени причиной награждения было указано изучение морфологии и синтаксиса «великого русского языка», хотя русским языком Мещанинов никогда специально не занимался), Сталинскую премию — за 1942 и 1945 год[7]. Кроме того, был награждён орденом Трудового Красного Знамени и двумя орденами Ленина, один из которых получил вместе с Золотой звездой Героя Социалистического труда.
Не имел лингвистического образования (как и исторического) и основные языковедческие труды написал уже академиком. Ранние работы («Введение в яфетидологию» и другие) представляют собой совершенно некритичное изложение «Нового учения о языке», хотя и гораздо более ясное, чем в собственных писаниях Марра. Однако в дальнейшем, по мере сосредоточения его деятельности на лингвистике (и особенно после смерти Марра), научная добросовестность мешала ему разрабатывать и пропагандировать откровенно фантастические положения «Нового учения»; он стремился примирить его идеи «стадий» развития языка, «яфетических языков» с реальным сравнительно-историческим и типологическим материалом. Мещанинов — один из пионеров типологии в России. Не выдерживающие критики положения марризма (такие, как учение о «четырёх элементах» и «палеонтологический анализ» с целью их обнаружить) им были отброшены, а идеологически-философские декларации использовались лишь в «ритуальных» целях (в отличие от Марра и его сподвижников, задававших тон в начале 1930-х годов, Мещанинов не подменял научную дискуссию политическими обвинениями). Часто объявлял о «неразработанности» тех или иных положений у Марра, после чего фактически становился на традиционную точку зрения. В его работах второй половины 1940-х годов ссылок на Марра вне предисловий уже почти нет.
Автор теории соотношения частей речи с членами предложения, работ по инкорпорирующим языкам, идеи т. н. «понятийных категорий», лежащих в основе языковых (подобный аппарат предлагался, ранее Мещанинова, ещё О. Есперсеном). Специально занимался древними мёртвыми языками (в частности, наряду с И. Фридрихом, внёс существенный вклад в дешифровку урартского языка).
Во время нового агрессивного наступления марризма 1948—1949 годов, организованного Ф. П. Филиным и Г. П. Сердюченко, Мещанинов стал одним из объектов критики (за чрезмерное увлечение синтаксисом). Стремясь отвести от себя обвинения, подтвердил, что «у буржуазных учёных нам брать нечего» (борьба с космополитизмом), признал некоторые свои «ошибки» и на словах занял более близкие к ортодоксальному марризму позиции; однако, до политических обвинений по адресу советских коллег не опускался (этим занимались, как и полтора десятилетия назад, Филин и Сердюченко).
Разгром Сталиным марризма в 1950 году привёл к тому, что Мещанинов лишился директорства в Институте языка и мышления[8] и перестал быть секретарём ОЛЯ АН СССР. Тем не менее он продолжал работать, не был лишён ни звания академика, ни премий, ни орденов. В работе «Марксизм и вопросы языкознания» Сталин заявил: «Если бы я не был убеждён в честности тов. Мещанинова и других деятелей языкознания, я бы сказал, что подобное поведение [переиздание и рекомендация неоконченного „Бакинского курса“ Марра] равносильно вредительству». Эти слова, возможно, стали для Мещанинова и его коллег «охранной грамотой».
После смерти Сталина вернул себе место в лингвистическом истеблишменте (хотя с самой первой позиции был уже бесповоротно потеснён В. В. Виноградовым); его труды неоднократно переиздавались.
Похоронен на Серафимовском кладбище (коммунистическая площадка). Надгробие (архитектор: Л. К. Бадальян) создано в 1968—1969 годах.
В 1973 году на доме была установлена мемориальная доска (архитектор: Д. Л. Гольд)[10].
Предшественник: Маторин, Николай Михайлович (как директор Института антропологии и этнографии) |
директор ИААЭ АН СССР 1934—1937 |
Преемник: Струве, Василий Васильевич (как директор Института этнографии) |
Предшественник: Марр, Николай Яковлевич |
директор ИЯМ АН СССР 1935—1941 |
Преемник: Жебелёв, Сергей Александрович (и. о.) |
Предшественник: нет |
декан филологического факультета ЛГУ 1937—1938 |
Преемник: Шишмарёв, Владимир Фёдорович |
Предшественник: Орлов, Александр Сергеевич (как редактор «Известий АН СССР. Отделение общественных наук») |
главный редактор журнала «Известия АН СССР. Отделение литературы и языка» 1940—1950 |
Преемник: Черных, Павел Яковлевич |
Предшественник: Якубинская-Лемберг, Эрика Антоновна (и. о.) |
директор ИЯМ АН СССР 1944—1950 |
Преемник: Тимофеев, Кирилл Алексеевич (как заведующий ЛО Института языкознания) |
Словари и энциклопедии | ||||
---|---|---|---|---|
Генеалогия и некрополистика | ||||
|
В статье есть список источников, но не хватает сносок. |